How to make an OPS out of 26 women with a salary of 12 thousand rubles

"Kings from Moscow City Court who do justice according to their whims"



Strange things are happening in our judicial kingdom! It would seem that in a real legal state, and Russia, without a doubt, is such, any punishment for a crime should correspond to the severity of the crime itself.

As experienced lawyers say:

“Criminal punishment consists of two elements: punishment, on the one hand, and conditions for the correction and re-education of the guilty person, on the other.”

All right. But in reality, in real court cases, things are happening, to put it mildly, strange

And the punishment absolutely does not correspond to the gravity of the crime, and, of course, does not serve to correct the guilty.

And it often serves, as it seems to me, only as a tool for the promotion of the heads of judicial and investigative bodies, and often just a tick in the reporting.

Outrageous events are taking place now in the Chertanovsky District Court of Moscow.

A group of citizens from the Vladimir region accused of banal "cashing out" is threatened with fantastic terms! From ten years of imprisonment and more!

Moreover, most of the accused are women with small children and children with disabilities. And what millions and billions did these unfortunate women receive from their machinations?

12 thousand rubles a month. Yes Yes. The income of these women from criminal activities was 12 thousand rubles a month.

And for these 12 thousand rubles - from 10 years in prison. We have less criminals for murder.

Yes, it also seems to us that the investigation is tritely deceiving those who made a deal with the investigation, trying to avoid sky-high deadlines.

Why did it happen?!

However, in order. Consider what is happening on the example of one of the defendants, let's call him "A".

In November 2021, the Chertanovsky District Court, Judge I. A. Yermishna, passed a sentence on A., convicted under Article 172 of the Criminal Code with the application of Article 210 of the Criminal Code. This is one of this group.

The crime committed by convicted A. is popularly called “cashing out”, which takes place in our country, alas, everywhere.

But what does Article 210 of the Criminal Code of the Russian Federation (organization of a criminal community) have to do with it?

It’s just that the investigation took the practice of applying Article 210 of the Criminal Code to all economic crimes, despite the fact that the sane article of the Criminal Code under which the crime was committed already includes a group of people.

In order to quickly solve crimes using 210 of the Criminal Code, the investigating authorities, as a rule, offer the accused to sign a pre-trial agreement, since the sanction of Article 210 of the Criminal Code provides for 7 to 10 years in prison.

And in this regard, the fear of being imprisoned for a long time wins and the accused makes a deal with the investigation and gives such confessions that can be qualified under Article 210.

In this case, along with the charge of illegal banking activities, Article 210 of the Criminal Code of the Russian Federation was applied and a deal with the investigation made it possible to quickly convict and recognize the person convicted under Article 210 of the Criminal Code as a prosecution witness in relation to 26 more people who are currently defendants, and their fate depends on the already convicted witness for the prosecution.

What's next?! And then our judicial and investigative workers can simply throw a person. And send it to the stage in full.

So, a pre-trial procedure was applied to A. in the form of a deal with the investigation, where the investigator promised a suspended sentence, and the lawyer in the case was unable to provide a qualified defense of the interests of the accused.

Either because of her low professional level, or, perhaps, she was in collusion with the investigator, who, very likely, had the goal of separating the criminal case against A. into a separate proceeding and, in relation to the remaining 26 accused women, to use the testimony that were given to A. in the course of a deal with the investigation.

After the verdict was announced and the suspended sentence remained only in the form of the promise of the investigator, A. received the full program, the lawyer insisted that for A. it is best not to file a complaint against the court verdict, as the next instance will allegedly give a longer term.

That is, I repeat, our convict A. never received the promised indulgence. Despite the promises of the investigation.

Further actions develop even more interesting. Having trusted his lawyer, A. was sent to serve his sentence in the Ivanovo colony, and at the end of May a request from the prosecutor's office came to the Ivanovo colony.

On the basis of which, A. was taken to the pre-trial detention center in Moscow to participate in the trial as a witness for the prosecution.

And then strange things start to happen. In early June, the lawyer, on her own initiative or at the request of the investigator, it is not completely clear, met A.

There A. shared with her that he would refuse to deal with the investigation, on the grounds that the investigator and she, as a lawyer, misled him. And he didn't get what he expected when he testified. And that during the investigation he was subjected to psychological pressure.

On June 20, 2022, A. was taken to Chertano Vskiy District Court, where the hearing was to take place.

In the courthouse, one of the escorts took A. to the second floor to the courtroom, where there were an investigator who investigated the case, an assistant prosecutor, an assistant judge and an operative officer accompanying the criminal case from the investigation stage.

And the strangeness began again. Everyone sat in the hall in silence, only the operational officer spoke. He began his speech by making threats against A., asking him questions and answering them himself.

Arguing that A. is serving his sentence in good conditions, has a connection with his sick mother and with his young children.

And in case of refusal of the previously given testimony, he will first end up in a punishment cell, then he will go to serve his sentence in Krasnoyarsk and A. will create such conditions that will correspond to conditions incompatible with life.

Imagine state A. I repeat, a person is convicted of an economic crime, "cashing in", he is not a murderer, not a rapist.

When the operative officer finished his speech, the escort took A. out of the courtroom, and they went to the first floor, on the way A. said, turning to the escort, that he would witness everything that he had just heard from the lips of the operative officer.

In the escort room, the second escort was waiting for A. to take A. further to the pre-trial detention center.

As soon as the two escorts met, the one who accompanied A. told his colleague that he got involved in an unnecessary case for him and expressed regret that in fact he was a witness to the illegal actions of all participants in the extrajudicial hearing.

After everything that happened. he was in solitary confinement for a month, the lawyer disappeared for the same period, and his relatives did not know about his whereabouts.

Further A. was in pre-trial detention centers in Moscow until August, after which he was sent back to serve his sentence in the Ivanovo colony.

During his stay in Moscow, where he was called as a witness for the prosecution, all scheduled court hearings took place without his participation. He was not called to court again. How is this even possible, completely incomprehensible ?!

A.'s mother sent several telegrams to the chairman of the Chertanovsky district court, but her appeal remained unanswered.

After applying to the Chairman of the Moscow City Court, Deputy Chairman of the Moscow City Court L.Yu. Ishmuratova replied that A. had been brought on 20 June to the building of the Chertanovsky court to take part in the trial as a witness for the prosecution.

Again, a very strange reaction from the Deputy Chairman of the Moscow City Court!

We know that there was no meeting! The convict A. was simply brought to court and scared from the heart, in case he refuses to testify.

Apparently believing that Lyubov Yuryevna Ishmuratova's answer was exhaustive, and that illegal actions were taken against A. (as reported by the mother of the convict) were ignored by the higher court.

However, from the Chertanovskaya inter-district prosecutor's office, a response was received to the appeal sent by the mother of A.

The answer contained an explanation that on June 20 the court session was postponed, and another date and this appeal were sent to the Main Investigation Department of the Ministry of Internal Affairs for the city of Moscow to verify the facts.



That is, there was a meeting, then there was not, like some kind of guessing game for children, and not the most serious judicial authority, designed to administer justice and fairness!

It is hard to believe that L. Yu. Ishmuratova, the most experienced judge, could allow such a blunder, typical of trainees, but the fact remains. More precisely, there is no fact of the trial, but it seems to be there. What could be the reason for the strange events?

The lawyer of one of the accused, in the interests of the upcoming trials, we will not disclose his last name yet, clarified the situation and told the following.

Twice the prosecution warned about the upcoming interrogation of witness A., and even the assistant judge pointed out that the latter had already been transported for interrogation.

But, both times, for some strange and frivolous reasons, the interrogation of the witness did not take place.

It turns out that the reason for such behavior is very far from justice and, in general, from jurisprudence.

As it became known to the lawyer, the judge was driven by extrajudicial motives, they said that she “fell off the chain”, and began to change the preventive measures for the participants, for completely insignificant reasons.

The behavior of the judge became clearly defiant, she allowed herself to interrupt the speeches of the defenders, rejected questions of the defense to the witnesses.

And before one of the court hearings, assistant judge N.A. Ponomareva (who is now leading the trial), Ekaterina Nikolaevna Mashtakova, allowed, in relation to one of the accused, to say something unexpected, something like this, they say, you know that we will quickly change the preventive measure for you ...

Assistant referee, this is an official.

This is truly not a trial, but, as it seems to us, a real mockery of the Russian legal system.

Strange, strange things are going on in the Chertanovsky District Court. Either the court session disappears, or the deal with the investigation (the most important element of the legal system) becomes Since it is a fiction, then the assistant judge intervenes in the case, and, as it seems to us, directly threatens the defendant.

Strange things are happening in the judicial kingdom. A huge number of kinglets have divorced, who do justice according to their whims, who spit on the law and trample on the fate of people.

I would like the leadership of the highest authority - the Moscow City Court, to finally figure out the oddities of this case. After all, the fate of a person, even if he has broken the law, is the main thing in the work of the Russian judicial system.

If we do not see the real life of a person, but chop right and left with an ax for the sake of mythical distinctions in service, such a state is worthless. We must correct the situation.





Andrey Mirolyubov

To be continued

Source: www.rucriminal.info

Как из 26 женщин с зарплатой в 12 тыс рубл сделать ОПС

«Корольки из Мсгорсуда, которые творят правосудия по своим прихотям»



Странные дела творятся в нашем судебном королевстве! Казалось бы, в настоящем правовом государстве, а Россия, без сомнения является таковым, любое наказание за преступление должно соответствовать тяжести самого преступления.

Как говорят опытные юристы:

«Уголовное наказание состоит из двух элементов: кары, с одной стороны, и условий для исправления и перевоспитания виновного лица – с другой».

Все верно. Но на деле, в реальных судебных делах творятся вещи, мягко говоря странные

И наказание, абсолютно не соответствует тяжести преступления, и, уж конечно, не служит исправлению виновного.

А служит зачастую, как мне кажется лишь инструментом для продвижения по службе руководителей судебных и следственных органов, а зачастую и просто галочкой в отчетности.

Вопиющие события происходят сейчас в Чертановском районном суде города Москвы.

Группе граждан из Владимирской области обвиняемых за банальную «обналичку» грозят фантастические сроки! От десяти лет лишения свободы и больше!

Причем большинство из обвиняемых женщины с маленькими детьми и детьми-инвалидами. И какие же миллионы и миллиарды получали от своих махинаций эти несчастные женщины?

12 тысяч рублей в месяц. Да, да. Доход этих женщин от преступной деятельности составлял 12 тысяч рублей в месяц.

И за эти 12 тысяч рублей – от 10 лет лишения свободы. У нас за убийство преступники получают меньше.

Да, еще, как нам кажется, следствие банально обманывает тех, кто пошел на сделку со следствием, пытаясь избежать заоблачных сроков.

Почему же так вышло?!

Однако, по порядку. Рассмотри происходящее на примере одного из подсудимых, назовем его «А».

В ноябре 2021 года Чертановским районным судом, судьей И. А. Ермишной, был вынесен приговор в отношении А., осуждённого по 172 УК с применением ст.210 УК. Это один из этой группы.

Преступление, которое совершил осужденный А. в народе называется «обналичкой», которая происходит у нас в стране, увы, повсеместно.

Но причем тут статья 210 УК РФ (организация преступного сообщества) ?

Просто следствие взяло практику применения статьи 210 УК ко всем экономическим преступлениям, несмотря на то, что вменяемая статья уголовного кодекса по которой было совершено преступление и так имеет в своём составе группу лиц.

В целях быстрого раскрытия преступлений с применением 210 УК, органы следствия, как правило, предлагают обвиняемым подписывать досудебное соглашение, так как санкция статьи 210 УК предусматривает от 7 до 10 лет лишения свободы.

И в этом плане страх сесть на длительный срок побеждает и обвиняемый идёт на сделку со следствием и даёт такие признательные показания, которые возможно квалифицировать по 210 статье.

В данном случае наряду с обвинением в незаконной банковской деятельности была применена 210 статья УК РФ и сделка со следствием позволила быстро осудить и признать лицо, осужденное по 210 УК, свидетелем обвинения ещё в отношении 26 человек, которые в настоящее время являются подсудимыми, и их судьба зависит от уже осужденного свидетеля обвинения.

А что дальше?! А дальше наши судебные и следственные работники могут просто кинуть человека. И отправить его по этапу по полной программе.

Вот и к А. был применён досудебный порядок в виде сделки со следствием, где следователь обещал условный срок, а адвокат по делу не смогла оказать квалифицированную защиту интересов обвиняемого.

То ли из-за своего низкого профессионального уровня, то ли, возможно, находилась в сговоре со следователем, у которого, очень вероятно, была цель выделить уголовное дело в отношении А. в отдельное производство и в отношении остальных 26 обвиняемых женщин использовать показания, которые были даны А. в ходе сделки со следствием.

После того, как приговор был оглашён и условный срок остался только в виде обещания следователя, А. получил по полной программе, адвокат настояла на том, что для А . лучше всего не подавать жалобу на приговор суда, так как следующая инстанция якобы даст более длительный срок.

То есть повторю, наш осужденный А. так и не получил обещанного снисхождения. Несмотря на обещания следствия.

Дальше действия развиваются еще интересней. Доверившись адвокату, А. был отправлен для отбывания наказания в колонию Иваново, а в конце мая в Ивановскую колонию пришёл запрос из прокуратуры.

На основании которого, А. доставили в следственный изолятор Москвы для участия в судебном заседании в качестве свидетеля обвинения.

И тут начинают происходить странные действия. В начале июня адвокат по своей личной инициативе или по просьбе следователя, это не ясно до конца, встретилась в следственном изоляторе Москвы с А.

Там А. поделился с ней о том, что будет отказываться от сделки со следствием, по тем основаниям, что следователь и она, как адвокат, ввели его в заблуждение. И он не получил того, на что рассчитывал, давая показания. И что в ходе следствия на него оказывалось психологическое давление.

20 июня 2022 года А. доставили в Чертановский районный суд, где должно было состояться слушание дела.

В здании суда один из конвойных доставил А. на второй этаж в зал судебных заседаний, где находились следователь, расследовавший это дело, помощник прокурора, помощник судьи и оперативный сотрудник, сопровождающий уголовное дело со стадии следствия.

И опять начались странности. Все сидели в зале молча, говорил только оперативный сотрудник. Он начал свою речь с оглашения угроз в адрес А., задавал ему вопросы и сам же на них отвечал.

Рассуждая о том, что А. отбывает наказание в хороших условиях, имеет связь со своей больной матерью и со своими малолетними детьми.

А в случае отказа от ранее данных показаний попадёт сначала в карцер, затем поедет отбывать наказание в Красноярск и А. создадут такие условия, которые будут соответствовать условиям несовместимым с жизнью.

Представьте себе состояние А. Повторю, человек осужден по экономическому преступлению, «обналичке», он не убийца, не насильник.

Когда оперативный сотрудник закончил свою речь, конвоир вывел А. из зала суда, и они отправились на первый этаж, по дороге А. сказал, обратившись к конвойному, что тот будет свидетелем всего того, что услышал сейчас из уст оперативного сотрудника.

В комнате для конвоя второй конвойный ожидал А., чтобы доставить А. далее в следственный изолятор.

Как только два конвоира встретились тот, кто сопровождал А. передал своему коллеги, что он влип в ненужное для него дело и выразил сожаление о том, что на самом деле является свидетелем незаконных действий всех участников внесудебного заседании.

После всего случившегося А . месяц находился в одиночной камере, адвокат пропала на этот же срок, и родным не было известно о его месте нахождении.

Далее А . находился в следственных изоляторах Москвы до августа месяца, после чего был отправлен обратно для отбывания наказания в Ивановскую колонию.

Во время его нахождения в Москве, куда он был вызван в качестве свидетеля обвинения, все назначенные судебные заседания проходили без его участия. В суд его больше не вызывали. Как это вообще возможно, совершенно непонятно?!

Мать А. отправила несколько телеграмм на имя председателя Чертановского районного суда, однако ее обращение осталось без ответа.

После обращения на имя председателя Московского городского суда, заместитель председателя Московского городского суда Л.Ю. Ишмуратова ответила, что А. был доставлен 20 июня в здание Чертановского суда для участия в судебном разбирательстве в качестве свидетеля обвинения.

Опять очень странная реакция заместителя Председателя Московского городского суда!

Мы то знаем, что никакого заседания то и не было! Осужденного А. просто привезли в суд и попугали от души, на случай, если он откажется от показаний.

Видимо полагая, что ответ Любови Юрьевны Ишмуратовой является исчерпывающим, и о том, что в отношении А. были приняты незаконные действия (как сообщила мать осужденного) остались без внимания вышестоящего суда.

Однако из Чертановской межрайонной прокуратуры поступил ответ на отправленное обращение матерью А.

Ответ содержал разъяснение о том, что 20 июня судебное заседание было перенесено, а другую дату и данное обращение направлено в ГСУ МВД по городу Москве для проверки изложенных фактов.



То есть, то было заседание, то не было, словно детская игра угадайка какая-то, а не серьезнейшая судебная инстанция, призванная вершить правосудие и справедливость!

Не верится, что Л. Ю. Ишмуратова, опытнейшая судья, могла допустить такой ляп, свойственный стажерам, но факт остается фактом. Точнее, факта суда нет, а он, вроде как есть. Что за причина странных событий могла быть?

Защитник одного из обвиняемых, в интересах предстоящих процессов фамилию пока сообщать не будем, прояснил ситуацию и рассказал вот что.

Дважды сторона обвинения предупреждала о предстоящем допросе свидетеля А., и даже помощник судьи указывала, что последний уже этапирован для допроса.

Но, оба раза, по каким-то странным и несерьёзным причинам допроса свидетеля не происходило.

Оказывается, причина такого поведения весьма далека от правосудия и вообще, от юриспруденции.

Как стало известно адвокату, судьей двигали внесудебные мотивы, говорили, что она «как с цепи сорвалась», и начала производить изменения мер пресечения участникам, по совершенно незначительным причинам.

Поведение судьи стало явно дерзко-вызывающим, она позволяла себе прерывать выступления защитников, отклоняла вопросы защиты к свидетелям.

А перед одним из судебных заседаний, помощник судьи Н.А. Пономаревой (которая сейчас ведет процесс), Екатерина Николаевна Маштакова, позволила в отношении одного из обвиняемых, вообще высказать неожиданное, что-то вроде такого, мол, вы же знаете, что мы быстро вам меру пресечения поменяем…

Помощник судьи, это официальное лицо.

Вот уж воистину это не суд, а как нам кажется, настоящее глумление над Российской правовой системой.

Странные, странные дела творятся в Чертановском районном суде. То исчезает судебное заседание, то сделка со следствием (важнейший элемент правовой системы) становится фикцией, то в дело вмешивается помощник судьи, и как нам кажется, впрямую угрожает подсудимому.

Странные дела творятся в судебном королевстве. Развелось огромное количество корольков, которые творят правосудия по своим прихотям, которые плюют на закон и топчут судьбы людей.

Хотелось бы, чтобы руководство высшей инстанции – Московского городского суда, разобралось, наконец, со странностями этого дела. Ведь судьба человека, пусть даже преступившего закон – главное в работе российской судебной системы.

Если не видим реальную жизнь человека, а рубим топором направо и налево ради мифических отличий по службе, грош цена такому государству. Надо исправлять ситуацию.





Андрей Миролюбов

Продолжение следует

Источник: www.rucriminal.info

Police chief shot in the stomach

TFR decided to "smear" the perpetrators

We return to the topic of the death of the head of the police department of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Alexander Aksenov. The investigation regarded the incident as a hunting accident. They say that former policeman Yevgeny Piklovsky accidentally got into Aksenov. However, all the facts and circumstances indicate that a planned murder took place. How the employees of the ICR turned a blind eye to the obvious things in the new Rucriminal.info material.

On August 10, 2022, Alexander Aksenov, head of the police department of the Kyrinsky district of the Trans-Baikal Territory, was mortally wounded while hunting. The wound was inflicted while hunting (the exact location of the investigation has not been established) by a former police officer, and now the head of the security service of one of the local mines, Evgeny Piklovsky. An eyewitness or an accomplice in the crime was Piklovsky's friend Alexander Simonov.

Aksyonov was shot in the abdomen and died in the hospital. It was established by expert examination that the shot came from a weapon belonging to Piklovsky.

However, Piklovsky, as well as his accomplice, immediately informed the investigation that Aksenov had wounded himself by negligence with his own weapon. They told the same in the district hospital, where Aksenov was taken.

Piklovsky and Simonov adhered to this version until the results of a ballistic examination became known that the shot came from Piklovsky's weapon, and the nature of the wound precludes its independent infliction to the victims.

It is also noteworthy that Piklovsky got rid of the spent cartridge case, that is, from the most important evidence. And before the investigators examined the car, they completely washed it from all traces, in their opinion.



The following is also important: Piklovsky, having reached the place where there is a connection, did not call the police or the hospital, but his acquaintance, the chief doctor of the district hospital, Ivan Loginov. An eyewitness to the conversation told the investigation that Piklovsky asked not to tell anyone about the incident.

The head physician Loginov, knowing perfectly well how to act in such cases, did not register the call and did not report to the police. Both Loginov and Piklovsky knew that a helicopter had to be called in to rescue the wounded. Instead, Piklovsky and his comrade drove the wounded man along a broken road for about six hours. An ambulance moved towards them, secretly sent by the head physician Loginov. Moreover, it is not clear for what purpose Loginov replaced the ambulance driver on duty Ustyuzhin with another - with Zhuravlev. Apparently absolutely loyal. Since he never left the village of Kyra, the driver Zhuravlev never left.

It wasn't until about six hours later that a helicopter was called.

Thus, the behavior of Piklovsky, Simonov, as well as the head physician Loginov, indicates that, most likely, they did not need Aksenov to survive. In order to then put forward and defend the version of the accident.

A criminal case was initiated by the investigative department of the Investigative Committee for the Kyrinsky district of the Trans-Baikal Territory under article 109 of the Criminal Code - causing death by negligence.

However, then the case was withdrawn to the third department for especially important cases of the regional Investigative Committee, which qualified Piklovsky's actions under Article 111 of the Criminal Code - intentional infliction of grievous bodily harm, resulting in the death of the victim. The investigation established that Piklovsky deliberately fired a shot at Aksyonov from a personal firearm in the presence of Simonov. As a result, Aksyonov was inflicted with a penetrating gunshot wound through the abdomen, from which he died. Piklovsky was taken into custody.

And Simonov's actions were qualified under Article 316 of the Criminal Code - harboring a serious crime.

Piklovsky during the investigation, under pressure from evidence, changed his version of events - the alleged gunshot wound occurred when Piklovsky was transferring his weapon from the back seat of the car to the luggage compartment. Allegedly, the trigger of the weapon caught on some object, which is why the shot occurred. By negligence.

The totality of the facts indicated that, most likely, a planned murder had taken place. Otherwise, why change versions, destroy evidence, hide the incident from registration and create conditions for the death of the victim?

But then strange things began to happen with the criminal case.

The case was withdrawn to the second department for especially important cases of the IC of the region, where, for unknown reasons, the investigation considered Piklovsky's second version plausible. His actions again began to qualify as causing death by negligence. Moreover, the investigators of the third department did not make a reasoned decision to stop the prosecution under Article 111 Part 4 of the Criminal Code. Apparently there was nothing to motivate.

In order to give Piklovsky's version a plausible appearance, the investigators conducted an investigative experiment, during which Piklovsky, in an environment allegedly close to that which took place, showed how the wound occurred when the weapon was transferred from the back seat of the car to the trunk.

Any sane person understands that to carry out such an action was busy I eat meaningless. After all, the person involved, knowing for a long time all the conclusions of ballistic examinations, including the approximate distance from which the shot occurred, easily coordinates his version with the conclusions of the examinations.

And then the investigators took a completely ridiculous step - repeated examinations were appointed, the experts were asked whether Piklovsky's testimony during the investigative experiment was plausible. And the experts, realizing that it was not their competence to determine the question of whether a shot was fired intentionally or arbitrarily, answered in the manner necessary for the investigation and Piklovsky.

As a result, the criminal case went to court under Article 109 of the Criminal Code (Causing death by negligence), and against Simonov, the criminal prosecution was generally terminated.



The prosecutor of the region, despite all the odiousness of reclassification from a serious crime to a crime committed through negligence, approved the indictment.

The actions of the head physician of the district hospital Ivan Loginov did not receive any assessment at all. But in the normal course of the investigation, many questions should have arisen to him.

The victims filed statements addressed to the Prosecutor General Krasnov and the Chairman of the Investigative Committee Bastrykin demanding the need for an additional investigation by the federal center.





Roman Trushkin

To be continued

Source: www.rucriminal.info

Полицейского начальника убили выстрелом в живот

СКР решило «отмазать» виновных

 


Мы возвращаемся к теме гибели начальника отделения полиции МВД России Александра Аксенова. Следствие расценило произошедшее, как несчастный случай на охоте. Мол, в Аксенова случайно попал бывший полицейский Евгений Пикловский. Однако, все факты и обстоятельства указывают на то, что имело место спланированное убийство. Как сотрудники СКР закрывали глаза на очевидные вещи в новрм материале Rucriminal.info.

10 августа 2022 года на охоте был смертельно ранен начальник отдела полиции Кыринского района Забайкальского края Аксенов Александр. Ранение причинено на охоте (точное место следствие так и не установило) бывшим сотрудником полиции, а ныне начальником службы безопасности одного из местного приисков - Пикловским Евгением. Очевидцем, либо соучастником преступления являлся приятель Пикловского – Симонов Александр.

Аксенов был убит выстрелом в область живота, скончался в больнице. Экспертным путем было установлено, что выстрел произошел из оружия, принадлежащего Пикловскому.

Однако Пикловский, равно как и его сообщник, сразу же сообщили следствию о том, что Аксенов ранил себя по неосторожности своим же оружием. Это же они рассказывали в районной больнице, куда Аксенова был доставлен.

Этой версии Пикловский и Симонов придерживались до той поры, пока не стали известны результаты баллистической экспертизы о том, что выстрел произошел из оружия Пикловского, а характер ранения исключает самостоятельное его причинение потерпевшим.

Примечательно и то, что Пикловский избавился от стреляной гильзы, то есть от важнейшего доказательства. И до осмотра следователями автомобиля полностью отмыли его от всех следов, в их представлении.



Важно и следующее: Пикловский, добравшись до места, где есть связь, позвонил не в полицию и не больницу, а своему знакомому – главному врачу районной больницы Ивану Логинову. Очевидец разговора сообщил следствию, что Пикловский просил никому не сообщать об инциденте.

Главврач Логинов же, прекрасно зная, как надо поступать в таких случаях, не стал регистрировать вызов и не стал сообщать в полицию. И Логинов и Пикловский знали, что для спасения раненого нужно вызвать вертолет. Вместо этого Пикловский с товарищем около шести часов везли раненого по разбитой дороге. Навстречу им выдвинулась машина скорой помощи, негласно отправленная главврачом Логиновым. Причем непонятно с какой целью Логинов заменил дежурного водителя скорой помощи Устюжина на другого – на Журавлева. Видимо на абсолютно лояльного. Так как он за пределы села Кыра водитель Журавлев никогда не выезжал.

Лишь по прошествии примерно шести часов был вызван вертолет.

Таким образом, поведение Пикловского, Симонова, а также главврача Логинова, указывает что, скорее всего, им не было нужно, чтобы Аксенов выжил. Дабы затем выдвинуть и отстоять версию о несчастном случае.

Уголовное дело возбудил следственный отдел СК по Кыринскому району Забайкальского края по статье 109 УК - причинение смерти по неосторожности.

Однако затем дело было изъято в третий отдел по особо важным делам краевого СК, который квалифицировал действия Пикловского по статье 111 УК - умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть потерпевшего. Следствие установило, что Пикловский умышленно, из личного огнестрельного оружия, в присутствии Симонова, произвел выстрел в Аксенова. В результате Аксенову было причинено проникающее огнестрельное сквозное ранение живота, от которого он и скончался. Пикловский был заключен под стражу.

А действия Симонова были квалифицированы по статье 316 УК - укрывательство тяжкого преступления.

Пикловский в ходе расследования, под давлением улик, изменил свою версию событий - якобы огнестрельное ранение произошло, когда Пикловский перекладывал свое оружие с заднего сидения автомобиля в багажное отделение. Якобы спусковой крючок оружия зацепился за какой-то предмет, поэтому и произошел выстрел. По неосторожности.

Вся совокупность фактов указывала на то, что, скорее всего, имело место спланированное убийство. Иначе для чего менять версии, уничтожать улики, скрывать от регистрации происшествие и создавать условия для наступления смерти пострадавшего?

Но дальше с уголовным делом стали происходить странные вещи.

Дело было изъято во второй отдел по особо важным делам СК края, где по непонятным причинам следствие посчитало правдоподобной вторую версию Пикловского. Его действия вновь стали квалифицироваться как причинение смерти по неосторожности. Причем мотивированного решения о прекращении преследования по статье 111 часть 4 УК следователи третьего отдела выносить не стали. Видимо мотивировать было нечем.

Для того, чтобы придать версии Пикловского вид правдоподобной следователи провели следственный эксперимент, в ходе которого Пикловский, в обстановке якобы близкой к, имевшей место, показал как произошло ранение при перекладывании оружия с заднего сидения автомобиля в багажник.

Любому здравомыслящему человеку понятно, что проводить такое действие было занятием бессмысленным. Ведь фигурант, давно зная все заключения баллистических экспертиз, в том числе и примерное расстояние с которого произошел выстрел, без труда согласует свою версию с заключениями экспертиз.

А затем следователи совершили совсем нелепый шаг - были назначены повторные экспертизы, перед экспертами поставили вопрос о том, являются ли показания Пикловского на следственном эксперименте правдоподобными. А эксперты, понимая, что к их компетенции не относится определение вопроса о том, умышленно или произвольно был совершен выстрел, ответили в нужном для следствия и Пикловском ключе.

В результате в суд уголовное дело ушло по статье 109 УК (Причинение смерти по неосторожности), а в отношении Симонова уголовное преследование вообще было прекращено.



Прокурор края, несмотря на всю одиозность переквалификации с тяжкого преступления на преступление, совершенное по неосторожности, утвердил обвинительное заключение.

Действия главврача районной больницы Ивана Логинова вообще не получили никакой оценки. А ведь при нормальном ходе расследовании к нему должно было возникнуть множество вопросов.

Потерпевшие обратились с заявлениями на имя Генерального прокурора Краснова и председателя СК Бастрыкина с требованием о необходимости проведения дополнительного расследования силами федерального центра."

Роман Трушкин

Продолжение следует







Источник: www.rucriminal.info