"You rams beguiled"

OPG "Uralmash" yesterday and today




TV presenter Vladimir Solovyov demanded that chansonnier Alexander Novikov get to the bottom of the problem before recording video messages. The journalist stated this live on the Soloviev LIVE channel.

“Alexander Viktorovich, if you want to communicate with me in the language that you were forced to learn, being in places that are not the most pleasant, then you have confused the Ramses. You just got involved in someone else's conversation, you were not told all the nuances, ”said Solovyov.

At the end of April 2022, Russian Telegram channels were stirred up by harsh rhetoric that unfolded between TV presenter Vladimir Solovyov and the current governor of the Sverdlovsk region Yevgeny Kuyvashev (Novikov spoke on the side of the latter), and during the polemical attacks of the federal TV presenter against the governor, the word “Uralmash” was heard. Not the one from the plant, but the one from the organized crime group.

The response rhetoric was very bright and even aggressive: for example, a number of characters appeared in the media field, some of which began to openly shut V. Solovyov’s mouth, accusing him of violating the principles of professional ethics, while other representatives of the information space began to assure that the Uralmash organized crime group has not existed for a long time and Vladimir Solovyov is far behind reality.

Rucriminal.info presents a unique investigation that allows you to figure out what the Uralmash organized crime group is and which of the parties opposing in the media dispute is closer to the truth.



Background

On November 28, 1996, the Vecherny Yekaterinburg newspaper published an article: “The head of the Uralmash group was arrested”, which briefly describes the special operation of the FSB in the Sverdlovsk region to arrest 32-year-old Sergei Terentyev, who on November 25, 1996 attempted to fly out of Russia using a fake passport through Vnukovo airport.

“The name of Terentyev is not well known to the public, this is the “gray eminence” of the Uralmash group, he tried not to “shine”. However, in criminal circles he is known as one of the most cruel representatives of the underworld. Having extensive connections in the authorities and administration, Terentiev, taking advantage of this, more than once shied away from responsibility. According to the investigation, he was involved in the murders of Vagin and his three bodyguards, Nikolai Shirokov and his two bodyguards, Sergei Dolgushin and many other bloody crimes of the gang,” the author of the note writes.

As of the date of arrest, Sergey Terentyev, a native of Yekaterinburg, no previous convictions, completed two courses at the UPI, in the past, together with Tsyganov, was the founder of the Intersport company, now defunct, married, has a minor son.



On 11/12/1999, the Podrobnosti newspaper published details of the announcement of the verdict in criminal case No. 945802, which the Sverdlovsk Regional Court considered in relation to the Terentyev-Kurdyumov gang.

Thus, the defendants were charged with 40 crimes, 25 of which were murders. On the night of May 2-3, a grenade launched by a Mukha grenade launcher flew into the window of the organized crime control department. Since the volley was fired at night and the target was an empty office, most likely it was a matter of psychological pressure. The need for this, according to the prosecution, arose after in April 1993, employees of the department for combating organized crime “visited” the UZTM control center (the palace of culture of the Uralmash plant), where the office of the Intersport company is located, the head of which is Konstantin Tsyganov. The room was protected from the world by armored doors, intercoms, video cameras. Policemen fired Makarov pistols at video cameras and smashed the lock of armored doors with Kalashnikov assault rifles.

Then 62 people were detained, including Tsyganov himself. On May 6, he was charged with extortion.

On June 10 of the same, 1993, the building of the Sverdlovsk regional administration was shot from a grenade launcher. On December 5 of the same year, Nikolai Shirokov, the leader of the rival Central Group, was killed in Budapest.

“Whoever is not with us is against us”, “I give you a job, but I will take your life,” said the immediate leader of the Hobot gang (Sergey Kurdyumov), who by that time had several convictions and 12 years in prison. Calm and courteous Terekha (Sergey Terentiev) was a "think tank" and a financier. As befits an "idea generator", he took over the planning of operations, but did not take part in them himself.

In the arsenal of the gang, according to the materials of the criminal case, there were: Kalashnikov assault rifles, Saiga, Beretta, Luger carbines, as well as radio-controlled explosive devices. In total, the bandits were seized: 9 Kalashnikov assault rifles, two pistols, 6 F1 grenades, five RGP-1 grenade launchers, several Makarov pistols, 12 radio-controlled explosive devices, valuables worth 4.5 billion non-denominated rubles, real estate worth more than 3.5 billion non-denominated rubles.

According to the investigation, from 1992 to 1995, gang members committed about 25 contract killings and attempted murders. yours. In total, they were charged with 87 crimes. The trial was attended by 24 lawyers from Moscow and Yekaterinburg. At the request of the defenders, photo and video filming of the process was prohibited, and each floor of the regional court building was guarded by riot police. In the criminal case No. 945802 - 124 volumes, they contain 128 episodes, including 25 murders. And this is only what they managed to prove, while the operatives claimed that they could not prove the same amount.

From the indictment in criminal case No. 945802:

“In 1991, Kurdyumov S.I., convicted in 1976, 1978, 1983 for theft of personal property of citizens and who was in prison for 12 years, and Terentyev S.V. - one of the leaders of the "Uralmashevsky" criminal community, having entered into a conspiracy, acting in the interests of this community, organized a stable armed group (gang) for the purpose of attacking enterprises, institutions, citizens to kill the leaders of competing criminal groups, entrepreneurs in Yekaterinburg and their entourage , as well as members of the specified community, whose activities were in conflict with the interests of the leadership or threatened with exposure.

Partial results and their consequences

Of the leaders of the OPS Uralmash, then only Sergey Terentyev was prosecuted. When Konstantin Tsyganov was taken into custody in April 1993 on suspicion of extortion and pressure on a witness, Kurdyum's fighters fired from a grenade launcher at the window of the regional UBOP building. A month later, another warning - also from a grenade launcher, notes already on the windows of the regional administration.

Two weeks later, the judge of the Verkh-Isetsky District Court of Yekaterinburg, Alexander Dovgy, was severely beaten, refusing to release Tsyganov on bail.

However, a little later in 1994, the Leninsky District Court of the city of Perm, where the leader of Uralmash was kept, still releases him on bail. When in the same year, on charges of malicious hooliganism, they again try to take K Tsyganov into custody - he disappears and is put on the wanted list, in which he was for a long time, even despite the fact that State Duma deputy Gennady Burbulis in a letter to the prosecutor of the Sverdlovsk region Vladislav Tuykov asked to cancel the measure of restraint to the leader of the organized criminal group.

But Sergei Kurdyumov, whom the investigation miraculously managed to detain in 1996, was released on bail by Tatyana Tyurina, a judge of the Nizhny Tagil District Court, considering the medical certificate provided by Kurdyumov's lawyers as sufficient grounds. Since then, no one has seen Sergei Kurdyumov.

Apparently, by 1997, having grown stronger after a series of tangible defeats, the organized crime group Uralmash was ripe for a big leap into politics. At the by-elections to the State Duma, which were held in the Ordzhonikidzevsky district on November 23, 1997, 6 representatives of the economic wing of the Uralmash OPS simultaneously put forward their candidacies.

Formally number one in the clan was Konstantin Tsyganov. . Alexander Khabarov was in charge of the economic block, Igor Mayevsky was in charge of sports facilities and wholesale markets, and Alexander Kukovyakin was in charge of the Central Market.

Sergei Terentyev, a relative of the Tsyganovs through his wife, became a “grey eminence” in charge of power ministries and relations with them, and also creates a combat group that carried out direct actions, creating a kind of “special forces”.

According to Kurdyumov, the special forces are "cleansing the city." Oleg Vagin was killed on the fourth attempt. Three submachine gunners fired more than 100 bullets into him and the guards. K. Tsyganov also walked in the funeral procession with a mournful face, who the day before, having received information about the successful operation, wept with happiness: brother Grisha was avenged!

Over the next years, the “special forces” eliminate everyone who can in any way damage the Uralmash OPS. In terms of cynicism and ingenuity, "special forces" could compete with any special service in the world. When the "vaginites" Sergei Dolgushin and Sergei Malofeev develop plans to kill K. Tsyganov (according to one of the options, they were going to shoot down the plane on board with Tsyganov and even managed to buy a rocket launcher for this), Uralmash militants find out about this and shoot both. Dolgushin miraculously remains alive, the doctors of the 24th city hospital pump him out, but the Kurdyumovites find a switch and de-energize the entire hospital building.

For the life of the criminal authority from Sochi Levchenko, the killer Oleg Zagorulko travels to the Black Sea three times, and the leader who has defected to the center Nikolai Shirokov is taken out in Hungary, and Kurdyumov manages to recruit Shirokov's secretary, who slept on the night of the murder with the victim in the same bed.

Bullets of "special forces" whistle in Moscow, Kyiv, Ufa, Togliatti, Nizhny Novgorod. Any conflicts are resolved by physical elimination. By the way, after the death of Shirokov, about 100 million dollars disappeared without a trace from his accounts.

Shortly after the death of Shirokov, information was leaked to the press about a mysterious document - some kind of strategic plan for the penetration of the Uralmash organized crime group into power.

The paper, allegedly written by a retired FSB colonel, detailed which areas should be intensified, who should be supported, and who should be opportunities to discredit, with particular emphasis on infiltrating law enforcement agencies. This is the first mention of the active participation of FSB officers in the development of the Uralmash organized crime group, but far from the last.



Uralmashevsky and Governor Rossel

It was from 1996 that representatives of the Uralmash organized crime group began to "go out into the public." Family members become big businessmen.

The first round of elections for the governor of the Sverdlovsk region was scheduled for August 29, 1999, in which two real candidates competed - governor Eduard Rossel and Arkady Chernetsky. In this situation, the OPS Uralmash, represented by Alexander Khabarov, has repeatedly spoken out in favor of supporting the former.



In the spring of 1999, the governor of the Sverdlovsk region, Eduard Rossel, literally stated: “They tell me, this comrade, he is, so to speak, the Uralmash leader. He is a thief, bandit and so on. Well, I invite him to my place and say: sit down, thief, tell me how you live, back and forth ... And I give them an order, and they fulfill this order - to spend money on capital construction in the Sverdlovsk region. I invite the second one, a nice person, smart, does business normally ... I would like them to stop talking about it ... Uralmashevskaya is there, something else ... Today we have a market economy.

Alexander Kobernichenko, deputy governor of Rossel for public relations, explained this statement: he meant the restoration of the Mytny Dvor in the center of Yekaterinburg. It's no secret that Dezha LLC, owned by Sergei Vorobyov, received a contract for the work. Kobernichenko the position of the governor: “People have amassed huge capital in an unrighteous way, legalize, start paying taxes and invest in the development of the regional economy. Why not talk to them? The same residents of the Sverdlovsk region!

Probably for the purpose of development, soon, by a special decree of the regional government, all municipalities were obliged to purchase fuel oil in 1998-1999 only from the Uralnefteprodukt company, controlled according to operational data, the same organized criminal group Uralmash. And it was this dialogue that, apparently, forced the governor of Rossel to go to the country's leadership with requests to remove Yury Skvortsov, head of the Sverdlovsk Organized Crime Control Department, from his post.

Rossel did roughly the same thing in the spring of 1999, when, having abandoned all his affairs, he went to Moscow to intercede for "his" chief of the Central Internal Affairs Directorate Valery Kraev, who was eventually fired from the Ministry of Internal Affairs for ties with the Uralmash organized criminal group.



To be continued

Timofey Zabiyakin

Source: www.rucriminal.info

«Вы рамсы попутали»

ОПГ «Уралмаш» вчера и сегодня




Телеведущий Владимир Соловьев потребовал от шансонье Александра Новикова вникнуть в суть проблемы, прежде чем записывать видеообращения. Об этом журналист заявил в прямом эфире на канале «Соловьев LIVE».

«Александр Викторович, если вы хотите общаться со мной на языке, который вы были вынуждены изучать, находясь в местах не самых приятных, то вы рамсы попутали. Вы просто оказались вовлечены в чужой разговор, вам не рассказали всех нюансов», — заявил Соловьев.

В конце апреля 2022 года российские телеграм-каналы всколыхнула резкая риторика, которая развернулась между телеведущим Владимиром Соловьевым и действующим губернатором Свердловской области Евгением Куйвашевым (на стороне последнего выступил Новиков), причем в ходе полемических выпадов федерального телеведущего против губернатора прозвучало слово: «Уралмаш». Не тот, который завод, а тот, который ОПГ.

Ответная риторика была очень яркой и даже агрессивной: так, в медийном поле появился целый ряд персонажей, одни из которых стали откровенно затыкать рот В. Соловьеву, упрекая в нарушении принципов профессиональной этики, а другие представители информационного пространства стали заверять, что ОПГ «Уралмаш» давно не существует и Владимир Соловьев сильно отстал от реальности.

Rucriminal.info представляет уникальное расследование, которое позволяет разобраться в том, что такое ОПГ «Уралмаш» и кто из оппонирующих в медийном споре сторон ближе к истине.

Сергей Терентьев




История вопроса

28.11.1996 года газета «Вечерний Екатеринбург» опубликовала заметку: «Арестован глава уралмашевской группировки», в которой кратко описана спецоперация УФСБ по Свердловской области по аресту 32-летнего Сергея Терентьева, который 25 ноября 1996 года предпринял попытку вылететь из России по поддельному паспорту через аэропорт «Внуково».

«Имя Терентьева недостаточно хорошо известно общественности, это «серый кардинал» уралмашевской группировки старался не «светиться». Однако в криминальных кругах его знают как одного из самых жестоких представителей преступного мира. Имея широкие связи в органах власти и управления Терентьев, пользуясь этим, не раз уходил от ответственности. По данным следствия, он причастен к убийствам Вагина и трех его телохранителей, Николая Широкова и двух его охранников, Сергея Долгушина и многим другим кровавым преступлениям банды», - пишет автор заметки.

По состоянию на дату ареста Сергей Терентьев – коренной житель Екатеринбурга, ранее не судим, закончил два курса УПИ , в прошлом вместе с Цыгановым был учредителем фирмы «Интерспорт» , ныне уже несуществующей, женат, имеет несовершеннолетнего сына.

Константин Цыганов




12.11.1999 года газета «Подробности» опубликовала подробности оглашения приговора по уголовному делу №945802, которое Свердловский областной суд рассматривал в отношении банды Терентьева-Курдюмова.

Так, подсудимым инкриминировалось 40 преступлений , 25 из которых – убийства. В ночь с 2 на 3 мая в окно управления по борьбе с оргпреступностью влетела граната, запущенная посредством гранатомета «Муха». Поскольку залп был произведен ночью и мишенью был пустой кабинет, скорее всего, речь шла о психологическом давлении. Необходимость в таком, по версии обвинения, возникла после того, как в апреле 1993 года сотрудники управления по борьбе с организованной преступностью «посетили» ДУ «УЗТМ» (дворец культуры завода «Уралмаш»), где находится офис фирмы «Интерспорт» , руководителем которой является Константин Цыганов. Помещение было защищено от мира бронированными дверями, переговорными устройствами, видеокамерами. Милиционеры из пистолетов системы Макарова расстреляли видеокамеры, автоматом калашникова разбили замок бронированных дверей.

Тогда были задержаны 62 человека, в том числе и сам Цыганов. 6 мая ему предъявили обвинение в вымогательстве.

10 июня того же, 1993 года из гранатомета было расстреляно здание Свердловской областной администрации. 5 декабря того же года в Будапеште был убит Николай Широков – лидер конкурирующей Центральной группировки.

«Кто не с нами – то против нас», «Я даю тебе работу, а забирать буду жизнь», - так говорил непосредственный руководитель банды «Хобот» (Сергей Курдюмов), имевший к тому времени несколько судимостей и 12 лет отсидки. Спокойный и обходительный Тереха (Сергей Терентьев) был «мозговым центром» и финансистом. Как и положено «генератору идей», он принимал занимался планированием операций, но сам в них участия не принимал.

В арсенале банды, по материалам уголовного дела было: автоматы «Калашников», карабины Сайга, «Беретта», Люгер, а также радиоуправляемые взрывные устройства. Всего у бандитов было изъято: 9 автоматов Калашникова, два пистолета, 6 гранат Ф1, пять гранатометов РГП-1, несколько пистолетов Макарова, 12 радиоуправляемых взрывных устройств, ценности на сумму 4.5 млрд неденоминированных рублей, недвижимое имущество на сумму более 3.5 млрд неденоминированных рублей.

По данным следствия с 1992 по 1995 год участниками банды совершено около 25 заказных убийств и покушений на убийство. Всего им инкриминировалось 87 преступлений. На суде присутствовало 24 адвоката из Москвы и Екатеринбурга. По ходатайству защитников фото и видео сьемка процесса была запрещена, а каждый этаж здания областного суда охраняли бойцы ОМОНа. В уголовном деле № 945802 - 124 тома, в них 128 эпизодов, в том числе – 25 убийств. И это только то, что удалось доказать, тогда как оперативники утверждали, что еще столько же доказать не удалось.

Из обвинительного заключения по уголовному делу № 945802:

«В 1991 году Курдюмов С.И., судимый в 1976, 1978, 1983 годах за кражи личного имущества граждан и находившийся в местах лишения свободы 12 лет и Терентьев С.В. – один из лидеров «Уралмашевского» преступного сообщества , вступив в сговор, действуя в интересах этого сообщества , организовали с целью нападения на предприятия, учреждения, граждан устойчивую вооруженную группу (банду) для убийств лидеров конкурирующих преступных формирований , предпринимателей г. Екатеринбурга и их окружение , а также участников указанного сообщества, чья деятельность входила в противоречие с интересами руководства или угрожала разоблачением».

Частичные результаты и их последствия

Из руководителей ОПС Уралмаш тогда удалось привлечь к уголовной ответственности только Сергея Терентьева. Когда Константин Цыганов в апреле 1993 года по подозрению в вымогательстве и давлении на свидетеля был взят под стражу, курдюмовские бойцы стреляют из гранатомета в окно здания областного УБОПа. Через месяц еще одно предупреждение – тоже из гранатомета , нот уже по окнам обладминистрации.

Еще через две недели жестоко избивают судью Верх-Исетского районного суда Екатеринбурга Александр Довгия, отказавшегося выпустить Цыганова под залог.

Впрочем, чуть позже в 1994 году Ленинский районный суд города Перми, где содержался главарь «Уралмаша», все же выпускает его под залог. Когда в том же году по обвинению в злостном хулиганстве К Цыганова снова пытаются взять под стражу – он исчезает и его объявляют в розыск, в котором он находился длительное время, даже несмотря на то, что депутат Государственной Думы Геннадий Бурбулис в письме прокурору Свердловской области Владиславу Туйкову просил отменить меру пресечения лидеру ОПС.

Зато Сергею Курдюмову, которого следствию чудом удалось задержать в 1996 году судья Нижнетагильского районного суда Татьяна Тюрина выпустила под залог 70 миллионов рублей, сочтя предоставленную адвокатами Курдюмова медицинскую справку достаточным основанием. С тех пор Сергея Курдюмова не видел никто.

По всей видимости, к 1997 году, окрепнув после ряда ощутимых поражений, ОПГ Уралмаш созрел для большого рывка в политику. На довыборах в Госдуму, которые проходили в Орджоникидзевском районе на 23 ноября 1997 года одновременно выставили свои кандидатуры 6 представителей экономического крыла ОПС «Уралмаш».

Формально номером один в клане был Константин Цыганов. . Александр Хабаров курировал экономический блок, Игорь Маевский – спортивные учреждения и оптовые рынки, а Александр Куковякин – Центральный рынок.

Александр Куковякин




Сергей Терентьев – родственник Цыгановых по линии жены – стал «серым кардиналом», курирующим силовые министерства и связи с ними, а также создает боевую группу, которая осуществляла акции прямого действия, создав своеобразной «спецназ» .

Со слов Курдюмова спецназ «чистит город». Олега Вагина убили с четвертой попытки. Три автоматчика всадили в него и в охранников более 100 пуль. В траурной процессии со скорбным лицом шествовал и К. Цыганов, который накануне получив информацию об успешной операции плакал от счастья: брат Гриша отомщен!

В течение последующих лет «спецназ» устраняет всех, кто хоть чем-то может повредить ОПС «Уралмаш». По цинизму и изобретательности «спецназ» мог бы посоперничать с любой спецслужбой мира. Когда «вагинцы» Сергей Долгушин и Сергей Малофеев разрабатывают планы убийства К. Цыганова (согласно одному из вариантов они собирались сбить самолет на борту с Цыгановым и успели даже купить для этого реактивную установку), боевики Уралмаша узнают об этом и расстреливают обоих. Долгушин чудом остается жив, врачи 24й горбольницы откачивают его, но курдюмовцы находят рубильник и обесточивают все здание больницы.

За жизнью преступного авторитета из Сочи Левченко киллер Олег Загорулько трижды ездит на Черное море, а лидера , переметнувшегося к центровым Николая Широкова достают в Венгрии, причем Курдюмову удается завербовать секретаршу Широкова, спавшую в ночь убийства с жертвой в одной постели.

Пули «спецназа» свистят в Москве, Киеве, Уфе, Тольятти Нижнем Новгороде. Любые конфликты решаются физическим устранением. К слову – после гибели Широкова с его счетов бесследно исчезли около 100 миллионов долларов.

Вскоре после гибели Широкова в печать просочились сведения о таинственном документе – некоем стратегическом плане проникновения ОПГ «Уралмаш» во власть.

В бумаге, составленной, как утверждалось отставным полковником ФСБ, подробно указывалось на каких направлениях следует активизировать действия, кого поддерживать, а кого по возможности дискредитировать, причем особо акцентировалось внимание на проникновение в правоохранительные органы. Это первое упоминание активного участия сотрудников ФСБ в развитии ОПГ «Уралмаш», но далеко не последнее.



Уралмашевские и губернатор Россель

Именно с 1996 года представители ОПГ Уралмаш начинают «выходить в люди». Члены семьи становятся крупными бизнесменами.

Первый тур выборов губернатора Свердловской области был назначен на 29 августа 1999 года, на котором конкуренцию осуществляли два реальных кандидата – губернатор Эдуард Россель и Аркадий Чернецкий. В этой ситуации ОПС Уралмаш в лице Александр Хабарова неоднократно высказывалось в пользу поддержки первого.

Александр Хабарова




Весной 1999 года губернатор Свердловской области Эдуард Россель дословно заявил: «Вот мне говорят, этот товарищ, он, так сказать, уралмашевский лидер. Он там вор, бандит и так далее. Ну я приглашаю его к себе и говорю: садись вор, расскажи, как ты живешь, туда-сюда… И даю поручение им, и они выполняют это поручение – тратить деньги на капитальное строительство в Свердловской области. Второго приглашаю, симпатичный человек, умный, ведет бизнес нормально … Я бы вообще хотел, чтобы прекратили это говорить… Уралмашевская там, еще чего-то… У нас сегодня рыночная экономика».

Растолковал это заявление заместитель губернатора Росселя по связям с общественностью Александр Коберниченко: имелось-де в виду восстановление Мытного двора в центре Екатеринбурга. Ни для кого не секрет , что подряд на работы получило ООО «Дежа» , принадлежащее Сергею Воробьеву. Коберниченко позицию губернатора: «Люди сколотили огромный капитал неправедным путем, легализуются, начинают платить налоги и вкладывать деньги в развитие региональной экономики. Почему же с ними не вести диалог? Этот же жители Свердловской области!

Наверное с целью развития, вскоре, специальным постановлением областного правительства всем муниципальным образованиям вменялось в обязанность закупать в 1998-1999 годах мазут только у фирмы «Уралнефтепродукт», контролируемой по оперативным данным, той же ОПГ Уралмаш. И именно этот диалог, по всей видимости заставлял губернатора Росселя выходить на руководство страны с просьбами снять с должности начальника Свердловского УБОПа Юрия Скворцова.

Примерно то же самое делал Россель весной 1999 года, когда , бросив все дела, поехал в Москву заступаться за «своего» начальника ГУВД Валерия Краева, который за связи с уралмашевской ОПГ в конечном итоге был уволен из органов МВД



Продолжение следует

Тимофей Забиякин

Источник: www.rucriminal.info

From the training base of "Spartak" to the cellars of the Lubyanka

“The first KGB officer was located on one side of the street, the second on the opposite side”

The fate of the popular Spartak forward is akin to the fate of the amazing Eduard Streltsov from Torpedo. He was also sent to prison on trumped-up charges. Where to live, to put it mildly, not comfortable. But not by dungeons alone ...

Details for the telegram channel of the Cheka-OGPU and Rucriminal.info were reported by sports journalist and writer Alexei Matveev. He, in turn, was told about the life of his father by the eldest son of Sevidov Sr., Alexander.

- Upon returning from prison, dad continued his football career, - says the son of Yuri Alexandrovich - Alexander. - No, not in "Spartak", in Alma-Ata "Kairat". The team was coached by my grandfather, my father's father, San Sanych Sevidov. Forward Yuri Sevidov played under coach Alexander Sevidov. Demand and responsibility are special. Dad, I note, quickly regained his former sports form, scored in the "Kairat" in almost every match of the championship.

Sevidov's performance was also assessed by the Spartak team. They called him, called to him. They wanted to return the goalscorer. The subtext, according to the father, is as follows. The leadership of the red and white club offered not to remember the old. “We tried to help at one time,” Spartak claimed. “But you yourself are largely to blame for that situation. In short, we bring you back."

Dad, in turn, replied: they say, he is already with a “trailer”. Wife, small child. The club promised to give an apartment in Moscow, to pay the corresponding salary. Sevidov Jr. goes to his father, the mentor of Kairat. Say, so and so, "Spartak" is calling back, what shall we do?

Grandfather said to him: “How are we?! The goal is high - to return to the big leagues. You put the balls one after the other. We have the whole attack on you." “But Spartak gives an apartment,” my dad gently objected.

As a result, the grandfather offered an option that the father could not refuse. Because he is very acceptable. San Sanych gave his Moscow apartment to his father and his family, that is, to us. With the condition, forward Sevidov remains in Kairat. That's where we decided to stop.

We moved into this housing on Leningradskoe shosse. My great-grandmother, my grandfather's mother, lived there before us. She died suddenly. Good three-room apartment. Our glorious great-grandmother, if she were alive, certainly did not interfere. We would live together happily.

The version that Spartak, after the well-known events, did not call Sevidov to himself is not entirely true. Dad gave his answer to former teammates: “Sorry, I can’t accept your offer.” In the camp of the "red-whites" they said that they invite me to their place only once, they will not call again. And so it happened.

In its own way, it's a pity, of course. Father's career would almost certainly have been brighter in a team like Spartak. Moreover, it was there that he showed himself brilliantly at the beginning of his football path.

Later, I discussed the topic with my dad. He reasoned that from the zone to immediately get into the capital's team was a hopeless business at that time. In "Kairat", - yes, after all, the team is peripheral. He went there, plus the club was coached by San Sanych Sevidov. I really wanted to play!

According to his father, only the intervention of some very influential people, for example, from the Central Committee of the party, could radically change the situation with his possible return to Spartak. Otherwise, it's useless. To shake the air, to nourish unrealizable hopes is stupid. Of course, speaking in "Kairat", dad was eager to prove his high class to all "well-wishers".

Showed and proved, and how! According to the results of the first round, he became the top scorer of the first league championship. Handsome balls scored. To the envy of the same Spartacists. It was no coincidence that they called their father, called to him. It's a pity, "the train left for Alma-Ata."



SAT IN THE BASEMENT OF THE LUBYANKA



Perhaps even the authority of the legendary Starostin was not enough to try to resolve the issue of his father's return to Spartak. Bang your fist on the table in the boss's offices, ask, demand. To fight for your player, the favorite of the public. Assumptions, nothing more. I don't have exact information.

It is only reliable that dad, while driving a car, knocked down a "secret" professor who worked for the Military-Industrial Complex of the USSR. The mentioned scientist that evening communicated with the KGB officers, spent nice time with them. They later accompanied him. The first KGB officer was located on one side of the street, the second on the opposite side. Then the father was driving, the professor was crossing the highway ... Later he died in the hospital, not at all from a collision, but as a result of a medical error.

About the basement of the Lubyanka - not fiction, a very harsh reality at that time. Papa, according to him, was taken from the Spartak training base in Tarasovka by KGB officers. They took me not to a pre-trial detention center, but to the building of their department. After the interrogation, they took me to one of the basements of the Lubyanka. I spent two whole months there!

They told my father literally the following: he went abroad. They probably meant trips with Spartak to matches. Say, "over the hill" and received an assignment from the local special services to kill a Soviet professor. Dad has eyes on his forehead from surprise and indignation climbed: “Yes, are you serious ?!” was all he could say. Well, of course, for the father himself, his relatives, just sane people - this is complete nonsense.

The case acquired a purely political coloring literally out of the blue. And overnight it became very, very resonant. Visibly smelled of "spy passions", as in the worst, sucked from the finger, detective.

In general, the story with my father turned out, in my opinion, even louder than the fuss around the great striker Eduard Streltsov. There, only rape was attributed to a person, here - politics, espionage. As a result, in the opinion of competent persons, a political assassination.

Academician Keldysh himself generally advocated the highest measure - execution. Say, some dandy, a football player, at the wheel knocked down the world-famous professor to death - shoot him, and that's it! Let it become an object lesson for other car drivers.

The return of Yuri Sevidov to big football turned out to be, perhaps, no less, if not more, cruel, painful than Eduard Streltsov. And the leadership of the same Spartak, by analogy with Torpedo, also had a hard time. In terms of getting back the leading forward. That's it.

Everyone knew who had returned from places not so remote. The one who killed the torch of national science by knocking him down with his car. Although the professor died by no means due to a collision, - from a medical error, as it turned out later. Already in the clinic, he was given too high a dose of anesthesia, his heart could not stand it.

And all the "bumps" flew at the father, no one wanted to really understand. The incident took place on a busy highway Kotelnicheskaya embankment, near a high-rise building. It is impossible to accelerate there with all the desire. But formally, yes, dad is to blame, he was driving.

Yuri Alexandrovich himself was seriously worried: “It turns out that he killed a man!” - in a fit of feelings, our loved one recalled that tragedy. For a long time after the involuntary collision, I was even afraid to enter the car. If necessary, he moved around the city by taxi. Only in the last years of his life began to drive a car.

To complete the theme of the "murder" of the professor, I will say: the father was not drunk at the time of the incident. In an inadequate state, as an actor Efremov, he definitely was not. How before? They take blood for analysis, and that's it. No one looked at how many ppm there were. A little father drank, alas. At the trial, this was imputed to him as an aggravating circumstance.

In prison, they managed to avoid some shocks, humiliation, bullying, and beatings associated with them. Apparently, he was able to put himself in such a way that, as a rule, it didn’t reach the “showdown”. For the same Streltsov, it seems, there was a certain “order”: to plant at all costs. So that he does not consider himself, God knows who, - a "star", great, etc. They wanted to teach a lesson, to punish for some obstinacy. In my opinion, there was no “order” for dad, by analogy with Eduard Anatolyevich. Although I wouldn't completely rule this one out.

Sometimes he received blows from villains in a prison cell, not without it. Dad was kind of lucky, if it's appropriate to talk about luck. The local “authority” undertook to patronize him, who told his “colleagues” literally the following: “Yurka has a household article. He is not a "rat", he did nothing shameful. I was driving and hit another person. It happens to everyone? Life punished, now sits with us. And I could travel around Europe, score goals.

Thus, he made it clear: Yura should not be touched. The word "authority" in prison conditions is weighty. He enjoyed boundless respect. And, according to the story of the pope, they lagged behind him, "without having time to stick."

Imagine playing football, like Streltsov. This is already in the settlement in the Belarusian Grodno. As part of the local team went to the field. The case itself is unique: my father even went abroad with a team, to Czechoslovakia, for example. In Moscow, according to strict rules, it is impossible. And abroad, please, Yuri Alexandrovich.

At the border, however, they agreed not to inspect the bus with players and coaches too strictly. Transport drove into the territory of Czechoslovakia, after some time back to the USSR at the end of the tour. It's great, right?! Apparently, too serious interest was shown to the football player Sevidov, who shone not just anywhere, but in the capital's Spartak.

During his stay in prison, his father did not make friends with whom he would continue to communicate in the wild. Maybe “there” he got along with someone, but this relationship did not continue. Do not remember that.

Dad said that he did not stay long in any of the camps where he had to live. Somehow he was assigned to one of the brigades to cut down the forest. “Yur, you are a healthy athlete, you still have to play football. Why get overwhelmed? Go fill out the sheets, ”the prisoner friends sometimes treated him so carefully. Although health allowed dad to carry logs. Worked as an accountant, prepared written reports.

In 1967, fifty years of Soviet power were celebrated. A colossal amnesty arrived in time for the date. And the father was released to the settlement, the regime is much more weakened compared to the colony. Mom had the opportunity to visit her loved one in Grodno.

My father lived in the settlement, in fact, as an ordinary citizen of the country. Even a service apartment The local policemen got a job. By no means did he work in the office, as an ordinary bricklayer. In fact, he was engaged in brickwork, he built the building with hard workers. The ins and outs of life I saw and felt on my own experience.

Freedom in the settlement in Grodno is relative. Mom was registered with the police, a prerequisite. There she was reminded: you will live no more than two weeks, then back to Moscow. Those are the rules. It's not easy, it's tough, really.

FREEDOM IS OBLIGED TO FATHER



Yuri Alexandrovich, as it seemed to me, did not break down internally. Of course, due to his age, I cannot know the details of his life in prison. How much, deeply worried. Clearly, a very young guy at that time, only twenty-two years old. It’s hard to realize something, let alone live with it for several years in a row.

I would not call my father too soft, a completely non-conflict person. It is perhaps a flexible but resistant stem. That's how I would describe it. It seems that you bend, you bend him, and then he makes it clear: he will not bend anymore. Here it will be from now on only in his image and likeness, everything. Dot. However, I am ready to negotiate, to yield in something. But not in matters of principle for him. No problems communicating with him. The inner core, however, is powerful, quite tangible.

The family situation decisively intervened in the story around a possible return to Spartak. Sports, however, too. But the relationship with his father, San Sanych, then came to the fore.

Probably, he could have said to Sevidov Sr.: “You are my father, you owe a lot to you. But Spartak is calling me, sorry. I'm leaving your Kairat. No, I could neither state such a thing, nor, moreover, act.

Grandfather in the most difficult time very, very much helped our dad. After all, the amnesty did not fall into a happy lump on its own. She had to achieve, strongly, as they say, to sweat.

Here San Sanych Sevidov went to many instances, he reached the Central Committee. Patiently, meticulously explained to the officials that his son was no spy. Of course, he did not even think of killing the professor, and the like. Apparently, he was able to convince him that his father's name was included in the lists of persons subject to amnesty. It's worth it.

It is no coincidence that my father was transferred to a freer settlement regime. Merit, including San Sanych. In 1965, the pope received a sentence based on the sentence. A year and a half later, he lived in the settlement. In 1969, he was already released.

Yuri Alexandrovich later told us that if not for the help of San Sanych, nothing would have changed in his camp life. And here is a settlement in Grodno, much better than the conditions in the colony. Then and at all ambulance freedom. She certainly was not fast, if not the help of a loved one.

... Relations with the Spartacists remained normal upon returning from places of detention. A certain tension was felt only at the mention of the names, surnames of some leaders of the red and white club.

Father at one time coached teammates from the Ryazan Spartak. And eminent guests of the capital were invited to the opening of the brand new local arena. The Ryazans defeated then venerable guests in a friendly match with a score of 3:0. Dad recalled that after two goals conceded, the Muscovites "wound up" like "animals". Rushed to recoup, fiercely attacked. Alas, they failed.

The local fans whistled, hooted, laughed, and were perplexed during the meeting. Who came to them? It turned out, neither more nor less than the main part of the Moscow "Spartak". And such an incident - the host team had an obvious playing advantage.

Forward Valery Andreev played in the Ryazan club of those years. “Your team is good, Yur,” Starostin admitted at the end of the match. “I especially liked the guy who played on the left.” “So you expelled him last season,” dad calmly replied to the master of national football.

Funny, right? It turns out that Nikolai Petrovich simply forgot about his former player. Andreev literally blossomed like a master under the guidance of Sevidov. Yes, it showed through in the manner of holding, communicating with Yuri Alexandrovich: not very much you, Spartacists, helped me in a difficult time. I read it, I won't hide it.

I do not presume to say whether Starostin himself tried to do something. In any case, it didn't show up clearly. If not explicitly, how else could it be? The story of the “landing” of our dad came out resonant. The whole country knew and followed the development of events. Despite the lack of modern technologies in those years, the same Internet, for example. Newspapers, one way or another, reported some details. Basically, they poured mud on the father.

Then even the joke went among the people. There are so many great academicians in the country that it is impossible for football players to get through. Whomever you hit, it turns out to be a famous scientist. For our family, of course, a tragedy. And in the USSR, many, thus, amused themselves, had fun.

After all, the members of the Academy of Sciences, its leaders, first of all, sent a bunch of petitions to various high authorities. It is not difficult to imagine what property. He shot down whom, this dandy?! The smartest, brightest person, world-famous professor, etc. The foundations of our society have been rudely, vilely trampled. Atu him! Need to rot.

Young then our mother read the texts of some dispatches, her hair stood on end. By she did not know that she would not see her beloved for ten years, and maybe all fifteen. Serious fuss around the pope, which I am now talking about, was carried out even before the verdict was passed. It is easy to imagine the state of mother, father's parents.

Would you wait for him from prison? I would definitely wait. Today, looking back at their wonderful life together, there is no doubt. And then it was not, according to my mother. She brought more than just books to the colony. Ordinary everyday things - toothpaste, necessary products ...

Alexey Matveev

Source: www.rucriminal.info

С тренировочной базы «Спартака» в подвалы Лубянки

«Первый гэбэшник расположился на одной стороне улице, второй – на противоположной»

Судьба популярного форварда «Спартака» сродни участи потрясающего Эдуарда Стрельцова из «Торпедо». Тоже по надуманному обвинению отправили в тюрьму. Где жилось, мягко говоря, не комфортно. Но не застенками едиными…

Подробности для телеграм-канала ВЧК-ОГПУ и Rucriminal.info сообщил спортивный журналист и писатель Алексей Матвеев. Ему, в свою очередь, рассказал о жизни отца старший сын Севидова-старшего – Александр.

Юрий Севидов




- По возвращении из мест заключения папа продолжил футбольную карьеру, - говорит сын Юрия Александровича – Александр. - Нет, не в «Спартаке», в алма-атинском «Кайрате». Команду тренировал как раз мой дед, папин отец, Сан Саныч Севидов. Форвард Юрий Севидов играл под началом тренера Александра Севидова. Спрос и ответственность особые. Папа, замечу, достаточно быстро обрел былую спортивную форму, забивал в составе «Кайрата» едва ли не в каждом матче первенства.

Оценили результативность Севидова и спартаковцы. Звонили ему, звали к себе. Хотели вернуть голеадора. Подтекст, со слов отца, следующий. В руководстве красно-белого клуба предложили не поминать старое. «Мы пытались в свое время помочь, - утверждали в «Спартаке». – Но ты сам во многом виноват в той ситуации. Короче говоря, мы тебя возвращаем».

Папа, в свою очередь, ответил: мол, он уже с «прицепом». Жена, маленький ребенок. В клубе обещали дать квартиру в Москве, зарплату соответствующую платить. Севидов-младший идет к отцу, наставнику «Кайрата». Дескать, так и так, «Спартак» зовет обратно, как поступим?

Дед ему и говорит: «А мы как?! Цель высокая – в высшую лигу вернуться. Ты мячи «кладешь» один за другим. У нас вся атака на тебе держится». «Но «Спартак» дает квартиру», - мягко возражал мой папа.

В итоге дедушка предложил вариант, от которого отец не смог отказаться. Потому что он очень даже приемлемый. Сан Саныч отдал свою московскую квартиру папе и его семье, то есть, нам. С условием, форвард Севидов остается в «Кайрате». На том решили остановиться.

Мы в это жилье на Ленинградском шоссе и въехали. Там до нас жила моя прабабушка, мама моего дедушки. Она скоропостижно умерла. Добротная трехкомнатная квартира. Нам славная прабабушка, будь она в живых, уж точно не помешала. Жили бы вместе дружно, счастливо.

Версия, что «Спартак» после известных событий не звал к себе Севидова, не совсем верна. Папа дал свой ответ бывшим одноклубникам: «Извините, не могу ваше предложение принять». В стане «красно-белых» сказали, что приглашают к себе только однажды, больше не позовут. Так и вышло.

По-своему, очень жаль, конечно. Карьера отца почти наверняка сложилась бы ярче в такой команде, как «Спартак». Тем паче, именно там он себя блестяще проявил в начале футбольного пути.

Позднее я обсуждал с папой тему. Он рассудил, что из зоны сразу попасть в столичную команду – дело безнадежное по тем временам. В «Кайрат», - да, все-таки, команда периферийная. Туда он и поехал, плюс клуб тренировал Сан Саныч Севидов. Играть очень хотел!

По мнению отца, лишь вмешательство каких-то очень влиятельных персон, например, из ЦК партии, могло кардинально изменить ситуацию с его возможным возвращением в «Спартак». В противном случае, бесполезно. Сотрясать воздух, питать несбыточные надежды глупо. Безусловно, выступая в «Кайрате», папа рвался доказать всем «доброжелателям» свой высокий класс.

Показал и доказал, да еще как! По итогам первого круга стал лучшим бомбардиром чемпионата первой лиги. Мячи-красавцы забивал. На зависть тем же спартаковцам. Не случайно они звонили отцу, звали к себе. Жаль, «поезд ушел в Алма-Ату».



СИДЕЛ В ПОДВАЛЕ ЛУБЯНКИ



Возможно, даже авторитета легендарного Старостина не хватило, чтобы попытаться решить вопрос с возвращением отца в «Спартак». Стукнуть кулаком по столу в начальственных кабинетах, просить, требовать. Чтобы побиться за своего игрока, любимца публики. Предположения, не более того. Точной информацией не обладаю.

Достоверно лишь то, что папа, будучи за рулем машины, сбил «секретного» профессора, работавшего на Военно-промышленный комплекс СССР. Упомянутый ученый в тот вечер общался в кругу сотрудников КГБ, мило проводил с ними время. Они его позже сопроводили. Первый гэбэшник расположился на одной стороне улице, второй – на противоположной. Тут отец ехал, профессор шоссе переходил… Позже он скончался в больнице, вовсе не от наезда, а в результате врачебной ошибки.

Про подвал Лубянки - не вымысел, очень суровая реальность по тем временам. Папу, по его словам, забрали с тренировочной базы «Спартака» в Тарасовке сотрудники КГБ. Повезли не в СИЗО, а именно в здание своего ведомства. После допроса отвели в один из подвалов Лубянки. Целых два месяца там просидел!

Заявили отцу буквально следующее: он же за границу выезжал. Вероятно, имелись в виду поездки со «Спартаком» на матчи. Дескать, «за бугром» и получил задание от тамошних спецслужб убить советского профессора. У папы от удивления и возмущения глаза на лоб полезли: «Да вы, что, серьезно?!» - только и мог он вымолвить. Ну, разумеется, для самого отца, его близких, просто здравомыслящих людей – это полный бред.

Дело обрело сугубо политическую окраску буквально на ровном месте. И в одночасье стало очень-очень резонансным. Зримо пахнуло «шпионскими страстями», как в худшем, высосанном из пальца, детективе.

В общем, история с моим отцом оказалась, на мой взгляд, даже громче, чем возня вокруг великого нападающего Эдуарда Стрельцова. Там лишь изнасилование человеку приписали, здесь – политику, шпионаж. Как результат, по мнению компетентных лиц, - политическое убийство.

Сам академик Келдыш вообще ратовал за высшую меру – расстрел. Дескать, какой-то франт, футболер, за рулем сбил насмерть известнейшего на весь мир профессора, - расстрелять, и все тут! Пусть станет наглядным уроком для других автолихачей.

Возвращение Юрия Севидова в большой футбол оказалось, возможно, не менее, если не более, жестоким, болезненным, чем Эдуарда Стрельцова. И руководству того же «Спартака» по аналогии с «Торпедо» тоже пришлось несладко. В плане заполучить обратно ведущего форварда. Вот такие дела.

Все знали, кто вернулся из мест, не столь отдаленных. Тот, кто погубил светоча отечественной науки, сбив его на своей машине. Хотя профессор умер отнюдь не по причине наезда, - от врачебной, как выяснилось позже, ошибки. Уже в клинике ему дали слишком высокую дозу наркоза, сердце не выдержало.

А все «шишки» полетели на отца, никто не желал толком разобраться. Происшествие имело место на оживленной трассе Котельнической набережной, у высотного дома. Там разогнаться при всем желании невозможно. Но формально, да, папа виноват, он за рулем сидел.

Юрий Александрович сам не на шутку переживал: «Человека, получается, убил!» - в порыве чувств вспоминал наш близкий человек ту трагедию. Долго после невольного наезда даже заходить в салон автомобиля опасался. Если требовалось, на такси по городу передвигался. Лишь в последние годы жизни стал водить машину.

Чтобы завершить тему «убийства» профессора, скажу: отец не был пьян в момент происшествия. В неадекватном состоянии, как актер Ефремов, точно не находился. Раньше как? Берут кровь на анализ, и все. Никто не смотрел, сколько там промилей. Немного отец выпил, увы. На процессе сие вменили ему, как отягчающее вину обстоятельство.

В тюрьме удалось избежать каких-то потрясений, унижений, издевательств, сопряженных с ними избиений. Видимо, смог поставить себя так, что до «разборок», как правило, не доходило. На того же Стрельцова был, думается, определенный «заказ»: посадить во чтобы то ни стало. Чтобы не считал себя, бог, знает кем, - «звездой», великим, и т.д. Проучить хотели, наказать за некую строптивость. На папу, по-моему, «заказа» по аналогии с Эдуардом Анатольевичем, не было. Хотя исключать совсем данную версию не стал бы.

Иногда получал от негодяев удары в тюремной камере, не без этого. Папе отчасти повезло, если уместно говорить о везении. Его взялся опекать местный «авторитет», который заявил своим «коллегам» буквально следующее: «У Юрки бытовая статья. Он не «крыса», ничего позорного не совершил. Ехал на машине, сбил другого человека. С кем не бывает? Жизнь наказала, теперь с нами сидит. А мог бы ездить по Европе, мячи забивать».

Тем самым, дал понять: Юру трогать не надо. Слово «авторитета» в тюремных условиях весомо. Он пользовался безграничным уважением. И, по рассказу папы, от него отстали, «не успев пристать».

Представьте, играл в футбол, подобно Стрельцову. Это уже на поселении в белорусском Гродно. В составе местной команды выходил на поле. Случай сам по себе уникальный: отец даже за границу уезжал с командой, в Чехословакию, например. В Москву, согласно строгим правилам, нельзя. А за рубеж, пожалуйте, Юрий Александрович.

На границе, правда, договорились слишком строго не досматривать автобус с игроками и тренерами. Транспорт заехал на территорию ЧССР, спустя некоторое время обратно в СССР по окончании турне. Здорово, да?! Видимо, слишком серьезную заинтересованность проявляли к футболисту Севидову, блиставшему не где-нибудь, а в столичном «Спартаке».

Друзей за время пребывания в тюрьме, с которыми продолжал бы общаться на воле, отец не завел. Может, «там» он с кем-то и сошелся, но продолжения эти отношения не имели. Не помню такого.

Папа говорил, что ни в одном из лагерей, где пришлось жить, долго не задерживался. Как-то его определили в одну из бригад, лес валить. «Юр, ты здоровый спортсмен, тебе еще в футбол играть. Зачем надрываться? Иди ведомости заполнять», - вот настолько бережно относились порой друзья-заключенные к нему. Хотя здоровье позволяло папе бревна таскать. Работал учетчиком, готовил письменные отчеты.

В 67-м пятьдесят лет советской власти исполнилось. Колоссальная амнистия к дате подоспела. И отца выпустили на поселение, режим куда более ослабленный по сравнению с колонией. Мама имела возможность навещать любимого человека в Гродно.

Отец жил на поселении, по сути, как рядовой гражданин страны. Даже служебную квартиру выделили. Тамошние милиционеры устроили на работу. Отнюдь не в офисе трудился, обычным каменщиком. Реально кирпичной кладкой занимался, здание строил с работягами. Подноготную жизни увидел и почувствовал на собственном опыте.

Свобода на поселении в Гродно относительная. Мама отмечалась в милиции, обязательное условие. Там ей напоминали: не больше двух недель живете, затем назад, в Москву. Таковы правила. Все непросто, жестко на самом деле.

СВОБОДОЙ ОБЯЗАН ОТЦУ



Юрий Александрович, как мне показалось, внутренне не сломался. Конечно, в силу возраста не могу знать подробностей его жизни в заключении. Насколько сильно, глубоко переживал. Понятно, совсем молодой на тот период парень, всего-то двадцать два года. Осознавать-то тяжело, не то, что жить с этим несколько лет кряду.

Не назвал бы отца слишком мягким, совсем уж неконфликтным человеком. Он, пожалуй, гибкий, но стойкий стебель. Так бы охарактеризовал. Вроде гнешь, гнешь его, а дальше дает понять: больше гнуться не станет. Вот будет отныне только по его образу и подобию, все. Точка. Впрочем, готов договариваться, в чем-то уступать. Но не в принципиальных для него вопросах. Проблем в общении с ним никаких. Внутренний стержень, однако, мощный, вполне осязаемый.

В историю вокруг возможного возвращения в «Спартак» решающим образом вмешалась семейная ситуация. Спортивная, впрочем, тоже. Но отношения с отцом, Сан Санычем, вышли тогда на первый план.

Наверное, мог бы сказать Севидову-старшему: «Ты мне - папа, многим тебе обязан. Но меня зовет «Спартак», извини. Ухожу из твоего «Кайрата». Нет, не смог ни заявить подобное, ни, тем более, поступить.

Дед в самое сложное время очень-очень помог нашему папе. Ведь амнистия не сама по себе счастливым комом свалилась. Ее предстояло добиться, сильно, как говорят, попотеть.

Вот Сан Саныч Севидов ходил по многим инстанциям, до ЦК дошел. Терпеливо, дотошно объяснял чиновникам, что его сын никакой не шпион. Разумеется, и не помышлял убить профессора, и тому подобное. Видимо, смог убедить, фамилию отца внесли в списки амнистируемых лиц. Дорогого стоит.

Не случайно отца перевели на более свободный режим поселения. Заслуга, в том числе, Сан Саныча. В 65-м папа срок получил по вынесенному приговору. Спустя полтора года на поселении жил. В 69-м уже на свободу вышел.

Юрий Александрович позднее рассказывал нам, что, если бы не помощь Сан Саныча, ничего не изменилось бы в его лагерной жизни. А тут поселение в Гродно, куда лучше условий в колонии. Затем и вовсе скорая свобода. Она наверняка не скорой была, если не помощь родного человека.

…Отношения со спартаковцами оставались нормальными по возвращении из мест заключения. Некое напряжение ощущалось разве что при упоминании имен, фамилий некоторых руководителей красно-белого клуба.

Отец одно время тренировал одноклубников из рязанского «Спартака». И на открытие новенькой местной арены позвали как раз именитых столичных гостей. Рязанцы разгромили тогда маститых гостей в товарищеской встрече со счетом 3:0. Папа вспоминал, что после двух пропущенных мячей москвичи «завелись», будто «звери». Рвались отыграться, яростно атаковали. Увы, ничего им не удалось.

Тамошние болельщики по ходу встречи свистели, улюлюкали, смеялись, недоумевали. Кто к ним приехал-то?! Оказалось, ни много, ни мало основной состав московского «Спартака». И такой казус – хозяйская команда имела очевидное игровое преимущество.

В рязанском клубе тех лет выступал форвард Валерий Андреев. «Хорошая у тебя команда, Юр, - признал по окончании матча Старостин. – Особенно понравился паренек, игравший слева». «Так вы его отчислили в прошлом сезоне», - спокойно ответил папа мэтру отечественного футбола.

Забавно, правда? Получается, Николай Петрович просто забыл о бывшем своем игроке. Андреев же буквально расцвел, как мастер, под руководством Севидова. Да, сквозило в манере держаться, общения у Юрия Александровича: не очень-то вы, спартачи, помогли мне в трудную годину. Читалось, не скрою.

Не берусь утверждать, пытался ли что-то сделать сам Старостин. Во всяком случае, явно никак не проявлялось. Если не явно, как еще могло быть? История-то с «посадкой» нашего папы вышла резонансная. Знала и следила за развитием событий вся страна. Несмотря на отсутствие в те годы современных технологий, того же Интернета, к примеру. Газеты, так или иначе, сообщали некоторые подробности. В основном, поливали грязью отца.

Тогда даже шутка ходила в народе. Столько великих академиков в стране, что футболистам невозможно проехать. Кого ни сбей, оказывается известным ученым. Для нашей семьи, конечно, трагедия. А в СССР многие, таким образом, забавлялись, развлекались.

Ведь члены Академии наук, ее руководители, прежде всего, отправляли в разные высокие инстанции кучу ходатайств. Нетрудно представить, какого свойства. Он кого сбил, этот франт?! Умнейшего, светлейшего человека, профессора с мировым именем, и т.д. Устои нашего общества грубо, мерзко попрал. Ату его! Сгноить надо.

Юная тогда наша мама читала тексты некоторых депеш, у нее волосы дыбом вставали. Понимала, что не увидит любимого человека лет десять, а, может, и все пятнадцать. Нешуточная возня вокруг папы, о которой сейчас рассказываю, велась еще до вынесения приговора. Легко представить состояние мамы, родителей отца.

Ждала бы его из тюрьмы? Однозначно дождалась бы. Нынче, оглядываясь на прекрасно прожитую ими совместную жизнь, нет сомнений. И тогда не было, по словам мамы. Она возила в колонию не только книги. Обычные житейские вещи – зубную пасту, необходимые продукты…

Могила Юрия Севидова




Алексей Матвеев

Источник: www.rucriminal.info